Экс-спартаковцы, бывшие игроки, тренеры и функционеры ФК Спартак Москва Опции

[ревизор]

Быстров достойно играл за Спартак.
Онопко тоже. В чем они провинились?
если первого вынудили продать, а второго, под давлением, поцеловал армейский шарфик?
В адрес Спартака от них ни худого слова не было...

1. Ты под давлением поцелуешь шарфик?
2. Быстров ушёл, когда Спартак мог стать чемпионом. но он любит деньги больше, чем что либо.


Один шарфы коней (коней карл!) целует, другой посреди сезона съебывает в клуб бомжей, и Тихонов у тебя в списке "мразотности"???

подожди - здесь в своё время утверждалось в защиту Валерона что упустил золото чемпионата из-за того что Быстрова продали зениту из-за звонка сверху. какие сейчас претензии к Быстрову??? или Валера пиздабол???

А что шлюху продали как раба, не спрашивая его мнения?

кто будет спрашивать мнение какого то Быстрова , если сам Арнольдыч по словам Валерика не мог отказать звонившему сверху...

[NAP]

Павлюченко сегодня 36 лет!!!

С Днем Рождения!

[nik-62]

Бывший легионер «Спартака» может вернуться в чемпионат России
18 декабря 11:35

Экс-нападающий «Спартака» Лукас Барриос заинтересовал ряд клубов российского чемпионата.
На футболиста, который покинул «Гремио», также претендует «Коло-Коло» и несколько клубов из Китая.
Барриос выступал за «Спартак» с 2013 по 2015 год, после чего уехал в Бразилию.
33-летний парагваец и прошедшем сезоне Кубка Либертадорес в 13 матчах забил шесть мячей.

Источник: AS

[BoT]

Лукас Барриос продолжит карьеру в «Коло-Коло»

https://www.sovsport.ru/football/news/10202...eru-v-kolo-kolo

[nik-62]

Геннадий Орлов: «Вчера разговаривал с Дзюбой – он готов уйти из «Зенита» в аренду»

Комментатор Геннадий Орлов сообщил, что нападающий Артем Дзюба хочет уйти из «Зенита».
«Я вчера разговаривал с Дзюбой. Он в плохом настроении и не скрывает этого.

Артем мечтает об одном – получить шанс играть и выступить на чемпионате мире в свои 30 лет.

Вот его прямые слова, сказанные специально для радиоэфира: «Я понимаю, что никто мне не даст места в основном составе – везде же кто-то играет.
Но я хочу, чтобы был тренер, который даст шанс. Готов уйти в аренду.
Не знаю, какие варианты, но мне, конечно, очень больно: стадион новый, болельщики прекрасные, с таким трудом пробивался в основной состав «Зенита». Конечно, это горько и обидно. И я не вижу, что тренер во мне заинтересован».
В "ТОМЬ"???

[BoT]

Дзюбу могут перевести в "Зенит-2"

https://bobsoccer.ru/user/37131/blog/?item=426820

[BoT]

[Azazello]

Ковач дал огненное интервью! Летом посетит Москву.

[nik-62]

Калиниченко подтвердил свое назначение в Полесье
iSport.ua, Сегодня, 13:18

Калиниченко подтвердил свое назначение в Полесье
Максим Калиниченко стал помощником главного тренера Полесья.
Бывший полузащитник национальной сборной Украины Максим Калиниченко вошел в тренерский штаб Полесья. Об этом он написал в социальной сети Twitter.
"Чистая правда!", – написал новый наставник житомирского коллектива, ссылаясь на новость о своем назначении.

[Red Andrew]

Ковач дал огненное интервью! Летом посетит Москву.

а где почитать?

[BoT]

Сегодня Геннадию Морозову 55 лет!!!

[BoT]

Эменике переведен в дубль «Олимпиакоса»

https://www.sovsport.ru/football/news/10216...ubl-olimpiakosa

[Azazello]

Олегу Ивановичу 64 года, мои поздравления и спасибо за Спартак

[Спартаковский Ду...]

Олег Иванович, поздравляю С Днём рождения! Желаю крепкого здоровья, удачи в делах и долгих лет жизни!

[NAP]

«Меня спросили: «Не стыдно, что продал родину?» Защитник сборной России, игравший за Украину
https://www.eurosport.ru/football/russian-p...to6459800.shtml
Юрий Никифоров рассказал, как получил комплимент от Пеле, почему сбежал из «Динамо» Лобановского в «Спартак» и кто стоял за «Письмом 14».

Кажется, что Никифоров внешне не меняется. Разве что седина выборочно коснулась его висков – издержки насыщенной карьеры. В глазах Юрия пробивается грусть, когда он вспоминает старых приятелей. А с самым близким не удалось даже попрощаться. Почти четыре года, как молчит телефон лучшего друга – Ильи Цымбаларя.

скрытый текст

– Перед тем Новым годом мы с семьей решили провести каникулы в Чехословакии. Поздним вечером 29 декабря я был за рулем – ехали в Мадрид, чтобы на следующий день вылетать на отдых. Зазвонил мобильный – трубку сняла супруга: водителю говорить запрещено, чревато серьезным штрафом. Что говорили ей по ту сторону, я не слышал. Видел только, что жена изменилась в лице. Потом попрощалась, повернулась ко мне: «Заезжай на заправку».

– Предчувствие закралось?

– Да, и нехорошее. Видел, что звонок из Одессы, понял, что звонил брат Саша. Догадался: что-то случилось. Но с кем? Грешным делом, подумал: с кем-то из родных. Завернули на заправку. И тут жена объявила: «Илюшка умер». Первая реакция – шок. Как умер?! Не может быть. Нельзя в таком возрасте умирать. Только кто же нас об этом спрашивает?!

Жена дала две таблетки валидола: «Пересаживайся, поведу сама». На следующее утро я начал звонить товарищам.

– Кому первым?

– Романцеву. «Юра, – сказал Олег Иваныч, – я все знаю. Уже по телевидению сказали». Стало ясно, что на похороны я не попадаю: отменить семейную поездку было невозможно. Позвонил семье Илюши, извинился, все объяснил, сказал, что от нас придет Саша: если нужна какая помощь – говорите. Уже в самолете созвонился с Димой Аленичевым и Игорем Ледяховым. Игорь как раз был в Барселоне, но практически сразу заказал билеты в Одессу.

– Запись похорон Ильи в интернете смотрели?

– Да. Слышал, как проникновенно говорил Ледяхов. В душе позавидовал. Лично я на его месте ничего сказать бы не смог. Прилетел уже на 40 дней, сходил на могилу, потом попросили произнести несколько слов. Я поднялся: в горле комок, буквы в предложения не складываются. Когда твой друг уходит так рано – это больно. Непостижимо больно.

– Прощальный матч организовать удалось совсем недавно в Одессе.

– Спасибо Эдуарду Лучину, который поспособствовал организации со стороны фан-клуба «Черноморца» в США, моему брату Саше и Андрею Воронину, который заразился этой идеей после нашего разговора в Турции. Век футболиста короток: закончил карьеру – мало кто вспомнит. А уход из жизни – путь к забвению. Несправедливо. Особенно с такими людьми, как Илья.

– Перестраиваться после завершения карьеры – тяжело?

– О себе скажу честно: повесив бутсы на гвоздь, понял, что смертельно устал от футбола. В первые полтора года даже по телевизору его не смотрел. Можете не верить, но меня не заводила ни Лига чемпионов, ни матчи сборных – настолько психологически перекрыло. Попробовал заниматься бизнесом, связанным с недвижимостью.

– С успехом?

– С переменным. А потом вдруг звонок от Димы Хохлова, с которым крепко подружились в голландском ПСВ: «Хуанде Рамос уходит из ЦСКА в «Днепр». Витя Онопко, его помощник, остается в Москве. Рамосу нужен ассистент, который говорит и по-испански, и по-русски. Пойдешь?» А я на тот момент занимался агентской деятельностью. Работали с одной испано-аргентинской фирмой. Принцип простой: нам дали игроков, я звонил по агентам, выходил на клубы, пытался их трудоустраивать.

– Получилось?

– Нет, и скажу прямо: мне эта кухня дико не понравилась. Сплошная ложь, обман на каждом шагу. Вот вам пример: разговариваешь с людьми, заинтересовываешь их, они просят авторизацию игрока, которая по-хорошему может быть в единственном экземпляре у официального представителя футболиста. Ты ее предоставляешь, а с другой стороны в это же самое время заходят люди с точно таким же набором документов… Вот тогда и опускаются руки.

– У вас были хорошие игроки?

– Мы предлагали испанским клубам Жонаса – бразильца, который сейчас играет в «Бенфике». Так вот его трансфер в «Валенсию» сорвался в последний момент при весьма характерных обстоятельствах. Агент футболиста свернул сделку под предлогом, что должен переподписать личные контракты с бразильцами, и за несколько часов до закрытия трансферного окна подписал его в ту же «Валенсию», фактически перепрыгнув через нас. Для меня это стало последней каплей. Ну, все, подумал я в тот момент, нужно завязывать с этим некрасивым бизнесом.

– Вернемся к ситуации с Рамосом. Что ответили Хохлову?

– «Дима, – говорю, – у меня даже лицензии нет. Ну, как я пойду в помощники?» Не знал тогда, что параллельно с работой ассистента можно было поступать и учиться. А в завершении беседы пообещал: «Вот если станешь где-нибудь главным и вспомнишь обо мне – приглашай, пойду за милую душу». А потом этот разговор забылся, я закончил с агентской деятельностью, мы снова встретились с Димой, и он сообщил мне о новых правилах: «Отныне без лицензии ты не сможешь даже просто сидеть на скамейке».

– Задумались?

– Да, но к окончательному решению тогда еще не пришел. А примерно 3,5 года назад раздался очередной звонок от Хохлова: «Набирается группа на лицензирование из бывших футболистов сборной. Есть желание?» – «Да!» Дима дал мне нужные координаты. Позвонил, договорились. Так вот благодаря Хохлову я стал лицензированным тренером.

– С дипломом стало легче?

– Намного. В декабре 2014-го позвонил Дмитрий Черышев и предложил работу в Павлодаре. Мы вместе играли в хихонском «Спортинге», отношения сложились хорошие, и я согласился. Повезли команду в Турцию, провели три сбора. Но затем начался чемпионат, и мы долго не продержались.

– В чем была проблема?

– Главная сложность – та же, что и во всем постсоветском футболе: трансферы футболистов. Если не находишь контакта с руководителями и нет единого вектора развития клуба, дела не будет. Дима собрал неплохую команду, но у него возникли трения со спортивным директором, и стало ясно, что долго работать нам не дадут.

– В чем это проявлялось?

– Да вот хотя бы приехал украинец Ринар Валеев. Пробовали его под нападающими. Сборы провел отлично, я был уверен, что его оставят. Затронул этот вопрос с Черышевым, а он вдруг говорит: «Руководители решили, что Валеева в команде быть не должно».

– Без объяснений?

– Да. Ринара откровенно жаль. Он приехал на просмотр в зрелом возрасте. Играл хорошо, забивал в спаррингах, тренировался просто великолепно. Тренеру очень тяжело сказать такому игроку: «Извини, ты нам не подходишь». Тем более, если сам он этого не хочет. Потом, когда нас убирали из Павлодара, и мы прощались, произошла характерная сцена. Спортивный и генеральный директор протянули руки и говорят: «Все-таки надо было с нами дружить». Эта фраза все в момент и объяснила.

– А у Хохлова тогда уже был диплом категории Pro?

– Да, и появились варианты, что он примет какой-то клуб. Состоялся совместный ужин, и он спросил: «Так что, пойдешь ко мне помощником?» – «Если нужен – пойду» – «Тогда собирайся: едем в «Кубань».

– Про «Кубань» говорить сложнее, чем про «Иртыш»?

– Многое уже сказано. Надоело. Выделю главное: в каждом клубе люди должны понимать, чего конкретно хотят, и целенаправленно к этому идти. А у нас многие команды живут за счет городских и областных бюджетов. Что с этими деньгами делают, вы хорошо понимаете и без меня. Тем не менее, в «Кубани» мы с Хохловым получили хороший опыт, который помогает сейчас работать в «Динамо».

– Вас не смутила ответственность принять разобранную команду из зоны вылета?

– Окончательное решение оставалось за Хохловым. Я же узнал о переводе в главную команду в цирке. Пошли с семьей в выходной день посмотреть представление. Как только оно закончилось, меня набрал Дмитрий Валерьевич: мол, так и так, завтра нужно быть на базе, принимаем главную команду.

– Сюрприз?

– Мы – люди футбольные, все понимали. Если нет результата – следуют выводы. Хотя начинало сезон «Динамо» при Калитвинцеве нормально. Не проиграли «Спартаку» в первом туре, но затем в домашнем матче с «Уралом» залетел случайный гол, и дальше стало сложнее. Другой вопрос, что никто из нас не знал, станет ли новым главным тренером именно Хохлов или кто-нибудь другой. Кандидатуры в прессе назывались самые разные.

– На философию молодых тренеров влияют стажировки в больших клубах.

– Ездил к экс-игроку «Реала» Фернандо Йерро. Разговорились, и он сказал: «В общем, все и везде одинаково. Детали зависят исключительно от уровня футболистов». И если тот подбор игроков, которым ты располагаешь, не способствует реализации твоих идей, то и лепить команду придется из пластилина под рукой. Отсюда и выбор тактики зависит от возможностей твоего коллектива и особенностей соперника. Против очень хорошей атакующей команды можно сыграть и 3-5-1-1 и 5-3-2, насытив заднюю и среднюю линии. Мы с Дмитрием Хохловым в данный момент больше склоняемся к 4-2-3-1, но эта система весьма вариативна.

– Чем конкретно вы заняты в «Динамо»?

– В дубле я отвечал за разминку и за действия защитников. В высшей лиге Дмитрий Валерьевич пригласил специалиста по общефизической подготовке, и у меня появилось больше времени на помощь главному тренеру в тактической и технической работе с игроками. Объясняем, разбираем, делаем нарезки: в частности, я выступаю по тонкостям оборонительной игры.

Главная мысль проста: ошибки обязательно будут – без них в футболе нельзя. Но если, несмотря на наши корректировки, они регулярно повторяются, то это свидетельствует о недостаточно высоком уровне конкретного игрока.

– Следите за бывшим партнером по «Черноморцу» и «Спартаку» Дмитрием Парфеновым в «Тосно»?

– Димке приходится непросто. Он отлично отработал в прошлом сезоне, но ФНЛ и РФПЛ, как говорят в нашем родном городе, это две большие разницы. В Премьер-лиге думают значительно быстрее, а играют в два, максимум три касания. В первом же дивизионе можно спокойно принять мяч оглядеться, просчитать варианты и отдать. С «Зенитом», ЦСКА, «Спартаком», «Краснодаром» так не поиграешь: все нужно делать на высокой скорости.

Мы стараемся дать игрокам именно такое понимание футбола. Вспомните недавний матч спартаковцев с «Ливерпулем». Очень яркий пример того, как играют сейчас в АПЛ и других ведущих европейских чемпионатах. Правило простое: думать быстро, не ковыряться.

– У вас крепкие связи с Украиной. Обращаете внимание на футболистов оттуда?

– Украина всегда славилась добротными футболистами – об этом говорят и три «Золотых мяча», добытых Блохиным, Белановым и Шевченко. Некоторые игроки очень прилично заиграли на Западе, и, хотя сейчас в футбольном хозяйстве страны маленький спад, среди украинцев по-прежнему немало исполнителей высокого уровня – к примеру, Ярмоленко и Коноплянка.

Само собой, что мы просматриваем украинских футболистов, но отношения между нашими странами, увы, таковы, что далеко не каждый игрок поедет играть в чемпионат России с чисто политической точки зрения. Не слишком преувеличу, если скажу, что 98% сборников в Москву не переедут.

– Вы начинали играть в футбол на позиции чистого форварда. Как стали защитником?

– Среди моих сверстников хватало очень сильных нападающих, и, хотя в дубле киевского «Динамо» я почти всегда попадал в основу и много забивал, с появлением Сергея Юрана конкуренция обострилась до предела.

– Это не мешало вам забить португальцам в финале молодежного чемпионата Европы.

– Да, но, по сути, в той сборной я уже сидел на банке. И Португалии в дополнительное время забил, уже выйдя на замену. Затем мы перешли в олимпийскую сборную, и накануне игры с поляками меня вызвал Владимир Сальков. «Смотри, Юра, – сказал главный тренер, – ситуация такая: Кирьяков и Саленко как форварды тебя сильнее. Но… У нас травмирован Сергей Заяц, и вакантна позиция либеро. Можешь удивляться или сопротивляться, но я вижу на этом месте именно тебя. Хочешь попробовать?»

Я попробовал и, знаете, получилось. В дубле «Динамо» я по-прежнему бегал впереди, а вот в сборной уже играл центрального защитника.

– После армии вы вернулись из Киева в «Черноморец» и продолжали забивать в дубле «моряков».

– Но в сезоне-1990 случился очередной форс-мажор. Выбыл из строя наш ключевой чистильщик Сергей Кузнецов, а у нас на носу как раз была игра со «Спартаком». Прокопенко вызвал меня в кабинет и спокойно так сообщил: «Знаю, что в сборной ты сейчас играешь сзади. Вот и у нас там выйдешь». Я был в полном шоке. Но во время игры страх постепенно испарился. Матч прошел шикарно, мы выиграли 1:0: это Илюшка Цымбаларь забил памятный гол из-под вышедшего на замену Карпина, и после этого я окончательно переквалифицировался еще и в клубе.

– Пеле выделил вас на юношеском ЧМ–1987, где вы стали одним из лучших бомбардиров.

– В финале я забил хороший гол Нигерии. Толик Мущинка прошел по центру, выкатил мне во фланг, я ударил и попал. А потом африканцы нас сильно прижали, сравняли счет, но мы держались как могли, довели матч до серии пенальти, и я забил решающий 11-метровый. Вот после игры Король меня и выделил. Но справедливости ради – не меня одного. Ему очень понравился наш вратарь Юра Окрошидзе, которому он пророчил большое будущее.

– Вы сыграли первые три матча в истории сборной Украины. Как это было?

– После развала Союза команду возглавил Виктор Евгеньевич Прокопенко. Под его руководством мы провели три товарищеских матча – дважды против венгров и в Штатах с американцами. Потом нам с Илюшкой посыпались предложения. Сначала приехали из московского «Динамо», потом – из «Спартака». К тому моменту у меня уже было конкретное предложение от киевского «Динамо», которое озвучил Михаил Коман, знавший меня, Беженара и Олега Матвеева по дублю, где мы проходили воинскую службу.

– Служили таланты обычно в ЦСКА.

– С нами все именно так бы и произошло, но люди по динамовской линии грамотно подсуетились. Спрятали нас на квартире, а потом вывезли в часть КГБ под Львовом, и там же ночью мы приняли присягу. Впоследствии я узнал что человек, который дал нам это разрешение, сильно пострадал – сняли с должности. Хочу перед ним извиниться: мы, пацаны, даже не думали, что вот таким образом все повернется.

– Почему же годы спустя вы не приняли предложение из Киева?

– Незадолго до того, как нужно было принимать это важное решение, у меня родилась дочь. Собрал семейный совет. Объявил, что есть интерес от «Динамо». Теща-медик тут же компетентно рассказала о последствиях взрыва атомного реактора в Чернобыле. Не могу сказать, что это повлияло на мое решение в первую очередь, но сомнения закрались. Как результат – остановился на «Спартаке».

– И сборной России.

– Нет, предложение России принял прежде потому, что за последующие полгода-год с последнего матча за Украину мы с Ильей не получили ни одного вызова. Не знаю, по какой причине, однако на нас поставили крест. Я всегда говорил и повторяю: мы ждали приглашений и с радостью откликнулись, если бы они поступили. Но нас не звали. А время шло. И на носу маячил чемпионат мира в США. Пропускать такие турниры, если ты считаешь себя серьезным футболистом, непозволительно.

– Осенью 1994-го «Спартак» играл в Лиге чемпионов против «Динамо», и вы приехали в Киев в составе красно-белых.

– Илюша тогда вышел на поле, а вот мы с Витей Онопко в состав не попали. После матча выхожу из подтрибунного помещения Республиканского стадиона, само собой в расстроенных чувствах – как-никак вели 2:0 и проиграли. Подходит украинский журналист, на радостях чуть подвыпивший.

– Ну так повод, согласитесь, был.

– Вы не знаете, что произошло дальше. Вопрос он мне задал хороший: «Вам не стыдно, что вы продали Родину?»

– Обидно.

– Меня на секунду реально переклинило. И ответил я, скажем так, по содержанию очень правильно, а вот по форме – довольно грубо. Потому что, на мой взгляд, журналист не имеет права задавать такие вопросы. Короче, мы крепко поругались: послали друг друга туда, куда нужно, и разошлись.

– Какое слово из лексикона журналистов вас раздражает больше всего?

– Легионер. Меня, когда так называли, не знал, что делать – смеяться или плакать. Ну какой я легионер – римский что ли?

– В ЧМ в США вы могли не попасть. Не считаете ошибкой подпись под «Письмом 14», в котором сборники выдвигали ультиматум РФС, требуя поднять премиальные и заменить Павла Садырина на Анатолия Бышовца?

– Это хорошо, что в конечном итоге я, Онопко и Цымбаларь все-таки попали на чемпионат мира, но те, кто подписал письмо и играл за рубежом – Колыванов, Шалимов, Канчельскис, Кирьяков, Добровольский – остались без большого турнира на самом пике формы. Обидно. Сегодня я уверен, что нам, футболистам, влезать в организационные вопросы особого смысла не имело. И сейчас я бы это письмо не подписал. Но тогда… Тогда все было иначе. В какой-то степени игроками управляли.

– Есть версия, что на ситуацию влиял авторитет Анатолия Бышовца.

– Ну, если вы об этом говорите, значит, все знаете. Так и было.

– Дмитрий Хохлов вспоминал, как ему в Эйндховен позвонил Лобановский, и он потерял дар речи.

– У меня была похожая ситуация. В конце 80-х я переехал в Киев – служить в армии. Перед матчем с дублем московского «Динамо» пересекаюсь с тренером соперников – моим земляком Семеном Альтманом: «Сынок, а ты знаешь, что вышел закон о том, что студенты вузов имеют право уволиться из армии?» А я на тот момент уже учился в Одесском педагогическом институте. После игры в моем мозгу как молотом стучала одна и та же мысль: «Домой! Домой! Домой!» Смущал подписанный контракт, под которым я поставил загогулину, почти не читая.

– Что делать?

– Вернувшись в Киев, позвонил своему дяде – президенту ФК «Черноморец» Юрию Заболотному, и он тут же связался с Лобановским, вместе с которым они играли и в Киеве, и в Одессе, и хорошо дружили. Под конец сезона нас с Серегой Беженаром и Олегом Матвеевым вызвали к Лобановскому. Подошли к двери втроем. Переглянулись. Решили, что первым пойду я. Постучался, зашел…

– Речь заготовили?

– И даже отрепетировал. Но когда я поднял глаза и увидел, что напротив сидит эта глыба, по моей спине ручьями побежал холодный пот. Актер забыл текст. Говорил только Лобановский: «Динамо» Киев – это марка. А «Черноморец», пусть и родная команда, но все же клуб чуть меньшего калибра». Но я был молод, хотел играть и понимал, что до основы «Динамо» мне как до космоса пешком. Жаль, что озвучить все эти мысли мне так и не удалось. Коротко говоря: зашел, пропотел и вышел. Спустя несколько минут все то же самое произошло с Матвеевым и Беженаром. Так ничего не сказав, мы поняли, что остаемся в Киеве.

Работавший с дублем Владимир Веремеев не хотел меня отпускать – забивал-то я более-менее исправно, но дядя снова набрал номер Лобановского. И вскоре я вернулся в Одессу.

– В Японии вы доигрывали со стертым под коленом хрящом. Как это получилось?

– У меня был контракт на год с «Урава Ред Даймондс». За три месяца до его истечения команду возглавил Гвидо Бухвальд. В межсезонье мы проводили контрольный матч, я отыграл все 90 минут, утром проснулся – опухло левое колено. Без всяких ударов и стыков. Японские врачи просветили меня на МРТ, клубный доктор сказал: «Стерся хрящ на чашечке. Где хочешь делать операцию? Выбирай!» Через переводчика спрашиваю: «Когда смогу вернуться на поле?» Доктор отвечает: «Операцию сделаем, колоть будем хорошо, но организм не обманем – хрящ нарастет только через пять месяцев». А до конца контракта остается три! Очень хотелось остаться в команде – Бухвальд сказал, что рассчитывает на меня. Я подумал и озвучил решение: «Операцию делаю в Японии и ровно через две недели побегу». Доктор улыбнулся: «Ты не сможешь» – «Посмотрим!»

– Побежали?

– Лег на стол хирургу, прооперировался. И ровно через две недели начал бегать. Мне кололи дорогущий по тем временам стимулятор, настроен я был решительно. Команда собиралась улетать на сборы в Австралию. Подошел Бухвальд: «Летишь с нами». Я обрадовался, отправился вместе с командой. Но, увы…

– Доктор оказался прав?

– Да. Аэробную работу я выполнял, носился вместе с тренером по ОФП и даже с самим Бухвальдом: он тоже бегать любил. Пока я бежал, все было нормально. Но когда начинал резко тормозить, появлялись боль и дискомфорт. Хряща-то не было, кость терлась о кость. Мне бросали мячи, я начал выбивать их за поле. Досадно было до слез, я психовал, и это все видели.

– Чем кончилось?

– Генеральный директор спросил: «Юра, что с тобой происходит?» Я объяснил. «Успокойся, – сказал он, – делай свою работу, прилетим в Японию, проведем консилиум и все решим». Собрали совет, доктор снова повторил: «Все будет нормально, но примерно через полгода. Раньше хрящ не нарастет». Руководители пристально на него посмотрели: «Даете гарантию?» – «100% не дам. Но по всем законам должен нарасти!»

Мне тогда было 33. Зарплату платили неплохую, проявляли уважение. Но хорошие отношения шли вразрез с профессиональным долгом и законами бизнеса.

– Японцы не рискнули?

– Они все просчитывают – не то, что у нас. Генеральный извинился: «Прости, Юрий, но продлить контракт мы не можем. За зарплату не переживай, выплатим все до копейки». Бухвальд ничего решить не мог. И я понимал, что это решение, пусть и неприятное, но правильное. Клуб дал мне возможность восстанавливаться в Японии. Устроил мне прощальный вечер с командой, а потом мы с супругой собрали вещи и вернулись в Голландию. Оклад перечислялся мне ежемесячно и в полном объеме.

– Доктор оказался прав?

– Ровно через пять месяцев все нормализовалось.

– Еще пытались найти себе команду?

– Поговорил с братом Сашей, он обратился к Ахрику Цвейбе. В итоге появился выход на московское «Динамо». Но не срослось. Клуб шел на омоложение, а я уже достиг возраста Христа. Получив отказ, я решил заканчивать.

– Ошибка?

– Да. Психанул. Думал, что тренировавший команду Олег Иванович Романцев даст добро на переход. И решил, что если уж и он меня не хочет, то делать мне в футболе нечего.

– Вы поддерживаете форму испанской игрой падел. Что это такое?

– Так сразу и не объяснишь, потому что у нас такой нет. Больше всего падел похож на сквош. Площадка меньше теннисной, огороженная стенками. У игроков маленькие ракетки и специальный мячик. Задача – не просто перебрасывать его через сетку, но и использовать фактор рикошетов от стен. Самое главное – быть готовым реагировать на все отскоки. Очень хорошая и невероятно подвижная игра, помогающая постоянно держать себя в форме. Если попадаешь под хорошую пару соперников, они волтузят тебя так, что мало не покажется. Когда входишь в тонус и заражаешься азартом, играешь часами и не чувствуешь усталости. Как только все заканчивается, падаешь с ног.

– Чем сейчас занимаются ваши дочери?

– Младшая, Настя, учится в школе. А вот старшая, Александра, сейчас в Испании. Закончила университет в Мадриде, где занималась дизайном и модой. В данный момент живет в Хихоне и работает по профессии – разрабатывает и делает под заказ майки под именным брендом и в единственном экземпляре. Качество потрясающее: краски Саша покупает в Германии, а дизайн и рисунок заказчик может выбрать любой. Я вот себе тоже сделал: попросил дочь, чтобы на майке была собачка, и она все сделала в лучшем виде.

– Самый сильный форвард, против которого вы играли?

– Одного назвать сложно. В разные периоды карьеры видел много прекрасных форвардов: в той же Голландии даже успел посоперничать с совсем молодым Златаном Ибрагимовичем. Крепко врезался в память Джордж Веа, с которым мы пересекались дважды. Сначала он забил победный гол в Кубке УЕФА моему «Черноморцу» за «Монако», а несколько лет спустя измучил «Спартак» в составе «ПСЖ».

На ЧМ-1994 увидел в деле Ромарио. Держали его, как могли, но однажды ускользнул от Владика Тернавского и забил нам после подачи углового. Ну и, конечно, стоит отметить Юргена Клинсманна. Сами помните, как на Eвро-1996 он из-под меня дважды забил. Сколько эти голы крутили по телевидению! Отличная реклама: жаль – не тому игроку.